Версия для слабовидящих

Вход в систему

КАПЧА
Этот вопрос задается для того, чтобы выяснить, являетесь ли Вы человеком или представляете из себя автоматическую спам-рассылку.
Fill in the blank
 

Блог пользователя Станислав Сенькин

Маковые Росы

Гоняют ветер сельские собаки,
Такой же ветер из окна TV…
А я упал, как труп в густые маки,
Пьяней вина, красней любой крови…

Забыв дорогу в Новую Рассею,
От Старой тоже, как – то вдалеке.
Зерно стихов теперь почти не сею,
Топчу чужие кучки на песке.

Буденовки и алые косынки,
Герои в жёстких цинковых гробах.
Меня спасают чистые росинки,
Меня спасает правда на губах…

Такое время – маленькие хамы…
Везут слона на растерзанье вшам.
Я не хожу по воскресеньям в храмы,
Хочу и в Бога верить по душам.

Есть в уголке две скромные иконки,
Чадит лампада в праздники порой…

В Твоей Весне

Полный вечер, глаза пусты.
Кошачьи волны трясут кусты.
Весна встречает во мне вражье,
Луна цепляет плечом ружье.

Кисель тягучих обычных лир,
Облил забытый, гремучий мир.
Стальные кони стоят у стен
И ржут порою тоской сирен.

Я проходимец дворов чужих,
Из глаз снопами летят чижи.
Твой дворник, слышу, асфальт скребет.
Садятся мухи на дикий мед…

А чудный вечер ужасным стал.
Кошачьи волны плюют метал.
Любовь вселенной в твоей весне…
И свет блаженный в твоем окне…
 

Прошлогодний Номер

Принимая проще, черный понедельник
Оживают мощи, спрятанные в тельник…
Колют елки очи, ни черта не видно.
Я сопьюсь к полудню, но уже не стыдно.

Оттепель осела на косые крыши…
В блоке объявлений рассмешили вирши…
Вдруг случилось чудо – на столе «заправка»…
Показалось – Будда, оказалось – Славка!

Не узнал паскуду! Долго жить придется!
А он видит Будду, надо мной смеется!
Странная газета… Прошлогодний номер…
Вспомнил, Славки нету! Он пять лет, как помер…
 

Слабак

Я хочу умереть молодым,
Летом, полным цветов и стрекоз…
Я тогда не увижу дым,
Снегопад твоих темных волос…

Не увижу прекрасных морщин
И не зная «опять – сорок пять»,
Я останусь одним из мужчин,
В твоей жизни идущей вспять…

Кто то гаркнет: «Да, он слабак!»
Но порой подкрадешься ты,
И прольешь на могильный мрак
Своих слез голубых цветы!
 

В Комнате Темно

В ржавой воде весна не утонет…
Только один звонок, но…
В трубке опять кто – то стонет,
В комнате темно…

Новый букет из табачного дыма,
Только не для тебя… Знай:
Все , что чужое – все мимо!
Вены моей Дунай!

Странное чувство о вечности пилит
Временный тела труп. Жди!
Новый Апрель все осилит,
Смоют печаль дожди!

Там на березовых бруньках пепел
И невесомый прах.
Счастье – когда смеются дети
Позже последних птах…

На неумытой луне разводы,
Звезд решето сквозит. Пыль -
Наши надежды и годы…
Нашей души ковыль…

Шарманщик

Все так же хрюкает шарманка,
Жует податливую тишь.
«Хрущевка», на окошке банка,
За ним припудренный Париж.

Блондин поет на зависть Филе,
(Я не завидую певцам)…
Здесь так шарманку раскрутили,
Что нет у музыки конца.

Я дернул вилку из розетки,
Погас экран и тишина…
Поют лишь теноры на ветке:
Вставай Огромная Страна!
 

Горели Костры

Горели костры под набат инквизиций…
Шинели, погоны, штыки и петлицы…
Гвоздики горят налету.
Горели рябин косоротовых грозди,
Ковали такие подручные гвозди
И били ладони к кресту.

А то, что горело, потом догнивало…
Дождем моросило, дождем проливало
Осеннюю глушь молоко.
И к каждой веревке вязалась петелька,
Петелька на столб… Что не весел, Емелька!?
А щуки твои глубоко…

И кровь голубая стекала в канаву,
По робе рабочей, свернулась в отраву…
Писал вечный писарь Игнат…
А после святыми их звали и боле…
Горело московское красное поле,
И гнало коней на закат!
 

Напрасный Труд

Ложится в ясли тот, кто ясный,
Я грубоват, пишу стихи.
Быть человеком – труд напрасный,
Быть человеком от сохи…

Творить свой сложный микроклимат,
Но в нем распутицу найдя,
Пустить всю жизнь телегой мимо
С обрыва имени Вождя…

Заткнуть чужую амбразуру,
На орден взять самоотвод.
Поплакать пьяным про культуру
Заборным матом в небосвод.

Скрестив свои сухие грабли,
На самой реберной груди,
Застыть клинком казачьей сабли…
А жизнь, как поле перейди!
 

Человеческий Сын Машиниста

На окраине города,
Где каждому третьему седина в бороду,
А каждому второму бес в ребро,
Жил человеческий сын,
Вроде со всеми, а так один!
Звали его Василий, фамилия Пьеро…

Школу закончил с медалью.
За пьянство, а может и далее…
Но было в нем что-то вечное.
С виду юнец, по жизни пророк.
Кропал стишки с лихвою впрок
Про доброе и человечное.

Однажды его сбил «Москвич»…
Думали, помер, а он, как Ильич.
Живее живых, косая сажень плечей.
Но травма душевная лечится плохо,
К тому -же в провинции зарплата – крохи…
В общем, он не любил москвичей!

Четыре года
Ходил по гадалкам, дул на воду.

Ангел - Стрекоза

Слышу шелест твоих крыльев:
Ты не Ангел – Стрекоза!
Замело февральской пылью
Мои серые глаза.

Топь сердец и ряска слога.
Грязь пролилась на листок.
Я вчера похитил Бога
И зажег свечой восток.

Я плевался с колоколен,
Был врагом твоей стези.
Часто жизнью недоволен,
А со смертью намази!

Выпил море, съел чуть меньше.
Жил, зараза – был таков!,
Стрекозу любимых женщин,
Возводил до ангелков!
 

Мы Счастливы!

Мы Счастливы! Скатились до нуля…
Весенний дождь и признаки зеленки.
Ты разверни снегов чужих пеленки,
А там новорожденная земля!

Младенец самых почвенных потерь,
Он взял себе в награду наши кости.
Мы счастливы! Идем к друг другу в гости…
Но бьем челом в запахнутую дверь.

Большие дети в маленьких сетях
Теперь сильны и научились драке.
Свистят в клешню, оттаявшие раки…
Промокли ноги в клетчатых лаптях.

Качнулся маятник и заскрипел мотор:
Так я попал под шестерни и зубки.
И в СМС почтовые голубки
Несут нам чушь про волю и простор.

Я слишком стар, чтоб небо тормошить.
Я слишком молод в столбике статистик.

Вечерняя Соль

Хотелось о любви решить стишок,
Расставить все не выданные точки.
Зимы скатился с веточек пушок
И развернулись фантиками почки.

Идут тяжелым сердцем поезда,
Считая стыки синеватой стали.
Тебя я провожаю навсегда,
И ты уйдешь без признака печали…

Здесь нет любви, тут небольшая связь
Каких – то платонических иллюзий.
Ты мне никто, мы встретились смеясь
На семинаре в творческом союзе.

Мы обошли по лужицам кольцо,
Но только вечер брызнул на ресницы,
Ты сделала взволнованным лицо,
Сказав, что тебе нужно испариться…

А я читал, насилуя стихи…
Забыв оригинал – экспромтом ласки.

Огни

Среди длинных ночей в невесомой, тряпичной охапке…
Я пытаюсь уйти выше дальней пунцовой звезды.
Слишком мягкий ковер и совсем не домашние тапки,
А на кухне звучит несмолкающий цокот воды.

Далеко высший свет он, как медь взялся синей коростой.
В амбразурах газет протянулась привычная гать.
Это только кивать на других всем свидетелям просто,
Но попробуй войти в эту клетку, где будут ругать.

Этот мир некрасив, он бетонными легкими стонет.
Он забыл, как звучит нарастающий топот коней.
Этот город так мал, он легко б поместился в ладони,
Но в нем больше чем в небе, теперь запылило огней.

Навязав узелки близлежащих развязок и станций,

Тросс

Растет поэзия подобием цветка,
Иль вербной веткой в мягком серовале.
Я поздравляю Диму Кравчука
С поэзией не «гросс унд стих» портале!

Здесь много замечательных имен…
Здесь много, кто обучен и умен…
Но это предисловие стиха,
Где варят рыбный суп из петуха!

------------------------------
Пылит весна и «тихим сапом» пышет.
Летит капель и звякает об лоб.
Поэзия все пишет, пишет, пишет…
Ветлой, царапая измученный сугроб.

А где есть «слезы» – назревают «грезы»!
А там где «розы» - Правильно – «морозы»!

Шел грузовик и вез тома собраний…

Хуторок

Мой ветхий край берестяных снегов,
Где я родился, жил, а позже вышел.
Весна… Пошла река из берегов,
И жабрами проталин поле дышит.

От ничего… Я просто так грущу!
И мну стихов податливое тесто.
Я больше этот край не навещу,
Но не забуду яблочное место.

Антенны, будто острые рога,
Цепляют небо в небывалой сини.
А я гляжу в оконце четверга
И думаю, что небо на картине…

Нежны его строптивые мазки,
А солнце свои ноженьки купало.
От радости, секунда до тоски…
От жизни смерть недалеко упала.

Я уважаю горстки тополей,
Обычные убогие жилища.
Шепчу навзрыд: «О прошлом не жалей!»

 

Случайные изображения

Последние комментарии

Последние изображения