На улице детства, за каждой избою,
Виднелись воронки с водой неживою.
Прошло десять лет, как война замолчала
И в бубны бомбежек греметь перестала.

На станции " Крестцы", войной опалённой,
Фашисты бомбили поток эшелонный.
Болотистый край, недоступный для танков,
У «юнкерсов» наглых был сладкой приманкой.

На улице детства, за каждой избою,
Навечно оставлены шрамы войною.
С трудом пробивались зеленые всходы –
Воронки мешали сажать огороды.

На вскопанных нами земельных просторах
Дожди вымывали патроны и порох.
Его собирали мальчишки гурьбою.
Затем – поджигали, укутав фольгою.

Так в небо ночное взлетали ракеты
Под радостный гомон ватаги раздетой.
И вряд ли компания осознавала:
По дымному росчерку смерть улетала…

Ругали родные, но больше – молились,
Чтоб игры с войною скорей прекратились.
– Спаси, сохрани несмышленышей, Отче!
Оставь невредимыми пальцы и очи…

Картины, что пишут разрывами войны,
Полвека храню я в душе беспокойной.
И если в минувшее зорко вглядеться
Не счесть всех воронок на улицах детства…