Версия для слабовидящих

Вход в систему

КАПЧА
Этот вопрос задается для того, чтобы выяснить, являетесь ли Вы человеком или представляете из себя автоматическую спам-рассылку.
Fill in the blank
 

В душе по-прежнему танкист

По материалам газеты «Крестцы»

Сегодня беседу с непосредственным участником боевых сражений на полях Великой Отечественной войны можно считать удачей. События почти 70-летней давности подчас стёрты из памяти, их заслоняют физические немощи... Потому встреча с Виктором Ивановичем Смирновым (в этом нам помогла оберегающая его покой дочь Раиса Викторовна) оставила неизгладимое впечатление. Перед нами участник и свидетель.

Начало войны застало шестнадцатилетнего паренька Виктора Смирнова, уроженца Ленинграда, в Анапе, куда его к старшей сестре отправили на каникулы родители. Муж у сестры погиб в первые военные месяцы, и они решили эвакуироваться в Омск. Дорога оказалась длинной, и пока добирались от станции до станции, друг друга потеряли. Виктор остался один - ни вещей, ни еды, ни денег. Скитался и голодал. Судьба его забросила в Узбекистан. Туда, вспоминает, ехали многие эвакуированные - место, по слухам, было тёплое и хлебное. Кое-как всё-таки добрался до Ташкента, где его приняли в ремесленное училище на слесаря. После окончания немного поработал на сахарном заводе в Коканде. Оттуда решил поехать в Соликамск Пермской области. Там парня тоже никто не ждал. Он хватался за любую работу, лишь бы прокормиться. Трудился на погрузке камня, ночевал, где придётся. Пока одна сердобольная соседка (она его иногда подкармливала) не посоветовала: «Сходил бы ты, Витя, в военкомат. Может, там тебя направят учиться, куда-нибудь определят». Что он и сделал. Было лето 1943 года, оставалось несколько месяцев до восемнадцатилетия.

В военкомате, говорит, сразу же дали заполнить бумаги, про возраст почему-то ничего не спросили и направили его, изрядно отощавшего, в Камышлов Свердловской области в военный госпиталь для выздоравливающих. А через две недели он уже был на учебных курсах в Свердловске, осваивал танки и самоходные установки. Получил на «Уралмаше», прямо с завода, новенький танк Т-34. Выдали ему новую форму, паёк и отправили воевать под Витебск. Начал войну в составе 1819-го самоходного артиллерийского полка. Прошёл с боями в составе 3-го Белорусского фронта. Вначале был заряжающим, затем - наводчиком. Случалось разное: приходилось заменять и механика, и водителя, и стрелка – война… Вскоре его экипаж был переброшен под Могилёв - уже в  составе 2-го Белорусского фронта. Людей, рассказывает, гибло великое множество, техника выходила из строя - переформирование происходило довольно часто.

...Вспоминая этот случай, Виктор Иванович заметно волнуется, на глазах появляются слёзы. Оказывается, во время переправы командир танка попросил Виктора поменяться местами – ему казалось, что так будет лучше видно. Пересели, тронулись и тут же подорвались на мине. Танк разбило, из всего экипажа в живых остался только наводчик Виктор Смирнов. Такое вот потрясение на всю жизнь.

Разбитый танк ему было приказано доставить в Могилёв на ремонтный завод №5. Выполнение приказа потребовало многих усилий и времени. Когда же вернулся в свою часть, узнал, что на него, как и на погибших членов экипажа, была отправлена похоронка. Направилась она в Ленинград - по месту жительства его родителей. Позже узнал, что не была получена: отец к этому времени умер от голода в блокадном городе, а мать эвакуировалась в Белоруссию.

После очередного переформирования - уже с другим экипажем - Виктор получил и другой Т-34, не раз побывавший в боях. Направление было на Польшу. Для начала, по словам ветерана, их поставили в оборону, в местечке Ломжа. Дождались приказа, перешли границу, и начались бои за освобождение польского народа. В частности, запомнились кровопролитные бои за Данциг (ныне польский Гданьск), за Кёнигсберг. После чего войска форсировали Одер.

Затем, по определению Виктора Ивановича, «правым крылом», то есть правее, пошли на Берлин. Войну он закончил под Берлином. Их экипаж стоял на ремонте, когда политрук привёз победную весть. Хотя, по его признанию, бойцы уже 1 мая знали, что война не сегодня-завтра закончится.

Но для него служба продолжалась. Он вновь был направлен в Польшу, в небольшой военный городок Калобжик, где и прослужил до 1950 года.

Первыми демобилизовывали бойцов постарше, молодёжи приходилось дожидаться.

Ещё будучи в Польше, Виктор Смирнов стал разыскивать родственников – в письмах к соседям и одноклассникам пытался хоть что-нибудь выяснить о месте нахождения. Всё-таки узнал: мать вместе с сестрой проживали в Бресте - туда он и поехал сразу после демобилизации. Там же, в Бресте, нашёл себе невесту. Поженились и поехали в поисках лучшей доли на Урал. Вскоре узнали о Крестецком леспромхозе. На этом предприятии Виктор Иванович Смирнов добросовестно отработал всю жизнь. Ветеран войны ушёл на заслуженный отдых со званием «Ветеран труда». Вместе с женой они воспитали двух дочерей. Он в своё время построил дом, вырастил хороший сад. У родителей, по признанию Раисы Викторовны, был счастливый семейный союз. И когда Виктор Иванович овдовел, очень тяжело перенёс утрату. Сегодня у него и внуки, и правнуки. Среди родственников считается долгожителем.

Войну мой собеседник вспоминает довольно часто. Многое в своё время о пережитом рассказывал дочерям и внукам. Сейчас ему в воспоминаниях помогает Раиса Викторовна. Он с огромным удовольствием смотрит 9 Мая парад на Красной площади. Особое внимание, конечно же, к танкам. Он и сегодня в душе танкист. Часто кажется, что, будь  рядом с ним его боевой Т-34, он с закрытыми глазами разберёт и соберёт механизмы, сядет и поедет. «Это моя любимая машина!» - заявляет. Кстати, его внук проходил срочную службу в танковых войсках.

…«Судьба меня берегла, - рассуждает ветеран. - Примеров тому много. О некоторых я говорил ранее. Однажды пуля даже пробила мне валенок, а нога осталась цела. Нам на броне приходилось спать – не болели! И мороженую картошку, и мясо убитых лошадей ели. Всякое бывало. Война нас закалила. Всё перенесли и перетерпели».

Г. Чубатая

]]>]]>