Любое слово требует отчета:
За «воробьев» придется отвечать.
Газета и в глубинах разворота
Стишки мои клюют «Союзпечать».

И у стихов есть свой весомый голос,
Пусть не командный, но передовой.
Вам бес в ребро и серебрянка в волос…
А мне латунный нимб над головой!

Иду вперед , хватая трав макушки.
Осыплется душистая роса…
Меня там исповедуют кукушки
На грустные, скупые голоса.

Смотрю в окно – пейзажи из бетона,
А я пишу о свежести дубрав.
У вас лица священная икона
И слишком сердобольно нежный нрав.

Пусть до мозолей души стали грубы,
Какая есть – другую не ношу.
Коптят веками это небо трубы,
А я о белом голубе пишу.

Любое слово выпало, как зубки,
Из первых строк начавшейся судьбы.
Там слишком невысокие зарубки
На косяке родительской избы.

Простое море ряску раскачало,
Шептали ветру тихо камыши.
Я не забыл про чистое начало
Своей насквозь прокуренной души.

И в этом мире из воспоминаний
Я слышу голос топи и полей.
Откуда я ушел в громады зданий,
Забыв про сладкий ветер тополей.

Все выше мы в бетонном веке строим,
Но все слабее истина слогов.
Они вспорхнули воробьиным роем,
Из под спешащих в вечность сапогов.